Они бьют меня, истязают плоть,
Подают на ужин пустой ломоть,
Не дают прийти беспокойным снам,
Волокут в амбар, запирают там,
Говорят, ты тварь, так возьми же в толк:
Полудевка ты, полу — страшный волк,
Не иметь тебе при себе подруг,
Жить тебе во тьме, ждать тебе недуг,
Будет муж тебе — вид с окна на степь,
Будет дочь тебе — из амбара цепь,
Будет бабка — древо, под лапой твердь,
Будет мать — чума, лихорадка, смерть.
Они бьют меня, говорят, я бес,
А моя душа все стремится в лес,
Днем деви́ца я, дочь чужих потерь,
Ночью я волчица — голодный зверь,
Но любой меня все терзает мысль:
Вот бы в зелень, в мир, где есть суть и смысл,
Вот бы с ветром мчать, что меня сильней,
Вот бы выть Луне, танцевать под ней,
Вот бы с волком эту делить Луну —
И добычу есть на двоих одну.
Но приходят снова.
Вдвоем, во тьме.
Мир заплакан в тéни, в густой сурьме,
Они в ней с иконой, несут чеснок —
Деревенский староста и сынок;
Ослабляют цепь, мне иконой — в лоб,
И мне так смешно, хоть и бьет озноб,
Я рычу им, мол, вы уймитесь, но
Им, двоим, конечно же, все равно.
И тогда я слышу далекий зов:
Эхо давних стран и чужих ветров.
Оно шепчет: "Хочешь в леса и степь?
Так попробуй вырвать из пола цепь".
Отвечаю мыслью: "Но я слаба!"
И хохочет ветер: "Нашла раба!
Посмотри на цепь, как она тонка!
Тоньше шеи этого мужика;
Лишь послушай внутреннее чутье!"
Я бросаюсь к выходу.
Рву ее.
Я лечу туда, где горит Луна,
И важна мне только она одна;
Ее голос светлый на вкус как май:
"Эти годы в рабстве была ты, знай,
Не виной семьи, не толпы виной —
В рабстве ты была у себя самой".
caritia aeternitas.
Art by Aurru
